Юлия пришла на консультацию вместе с мамой и настояла на том, чтобы мама присутствовала при разговоре.

У пациентки есть муж и маленький ребенок, ему 3 года. Живут в однокомнатной квартире. Муж хочет, чтобы жена сохранила беременность, но Юля сомневается. Считает, что маленькая квартира, которая не подойдет для семьи с двумя детьми. Я предложила пациентке несколько техник. Мне стало понятно, что Юля склоняется к принятию положительного решения в сторону сохранения жизни ребенка. Но вот мама. А мама сидела молча. Но когда мы закончили, она решила высказать свое мнение, которое в корне отличалось от мнения дочери.

С сарказмом поведала, что у дочери на глазах «розовые очки». Выяснилось, что зять маме категорически не нравится, «...сама бы она никогда не вышла за такого». «...Как можно безответственно относиться к жизни?..» Я спросила, делала ли она сама аборты. Оказывается, нет. Она не сторонница абортов. «... но бывают ведь безвыходные ситуации?» И здесь выяснилось, что Юля в 16 лет сделала аборт, на котором настояла мама.

Пришлось переключиться на маму и консультировать ее. Выяснилось, что она против абортов, но получила психологическую травму, когда ее с двумя детьми оставил муж. И теперь она не доверяет мужчинам вообще и зятю в частности, а дочь «... просто дурочка и розовые очки не снимет никогда». Я поинтересовалась: «Ваш зять пьет, не работает, обижает жену?». Она с досадой ответила, что не пьет и работает, просто ей не нравится. Юля слушала наш разговор, иногда вставляла реплики.

Когда женщины вышли из кабинета, у меня не было уверенности, что Юля сохранит беременность, но ошиблась.

Через неделю пациентка стала на учет, чему мы с врачом несказанно обрадовались.